На улице слякоть. Весна наступила на ноги.
Природа проснулась, и нам просыпаться пора бы,
Зима отступает, растаяли снежные бабы,
Залили снега все подвалы, ухабы, дороги.
Из кокона шуб вылезаем на свет и на воздух,
И вроде тепло, только в сердце скребутся печали.
О чем мы друг другу всю зиму упорно молчали?
Чего не услышат морозные зимние звезды?
И вроде готовы стремиться все выше и выше…
Но крылышки мухи пегаса удержат едва ли.
Чего-то зимою холодною мы растеряли,
И знаем об этом. Но просто упорно не слышим.
Теряли здоровье, друзей, побрякушки и веру,
Часы и секунды, бумаги, квитанции, совесть,
Но неумолимо записана вечная повесть
Весны и зимы. Не последний год, он же не первый.
Теряй, мой пегас, и седло, и узду, и карету,
Закутайся в кокон из снега, нужды и печали.
И вылети так, чтобы птицы весной замолчали,
Из мертвой зимы в раскаленное желтое лето.